Ксюша с трудом выбралась из старенькой «Нивы», подхватив на руки завернутую в теплый комбинезон дочку. Вокруг стояла тишина, только ветви голых деревьев потрескивали от мороза. Она глубоко вздохнула, набираясь решимости.
Родня отговаривала её от этой поездки:
— Ксюша, не глупи! Ему уже полгода не было до тебя дела. Что тебе ещё нужно?
Но она не могла. Она слишком долго ждала, слишком долго надеялась, что муж одумается, что у него были причины так внезапно исчезнуть из её жизни.
Деревня, куда он уехал, была крошечной — всего несколько домов, скрытых в зимнем лесу. В сумерках они казались безжизненными. Но вот он — знакомый крыльцо, облупившаяся краска на двери. Ксюша сглотнула и, крепче прижав малышку к груди, толкнула дверь.
И замерла.
За столом в полутёмной комнате сидел её муж — но не один. Напротив него, у самодельного деревянного стола, сидела… ещё одна женщина. Молодая, с распущенными светлыми волосами. И на руках у неё тоже был младенец.
Ксюша почувствовала, как по спине пробежал холод.
Муж резко обернулся, встал, словно не веря своим глазам. Его лицо исказилось.
— Ксюша?!
Но она ничего не могла сказать. Она только смотрела на этого младенца, на эту женщину… и понимала, что ошибалась. Что ждать было не нужно. Что всё это время у него была другая семья.
А он даже не удосужился сказать ей правду.
Ксюша стояла на пороге, чувствуя, как внутри всё холодеет. Муж шагнул к ней, но она машинально отступила назад, крепче прижимая малышку к груди.
— Я… — он запнулся, осекся, оглянулся на женщину за столом. Та тоже смотрела на Ксюшу с удивлением, но в её глазах не было враждебности — только растерянность.
— Ты что, даже не собирался мне сказать? — голос Ксюши прозвучал глухо, как будто не её. — Всё это время…
— Это не то, что ты думаешь! — Он нервно провел рукой по волосам, явно лихорадочно пытаясь придумать оправдание.
Ксюша горько усмехнулась.
— Конечно. Оно никогда не то, что я думаю.
Женщина за столом вдруг встала, бережно прижимая к себе ребенка.
— Может, ты ей всё-таки объяснишь? — её голос был мягким, но с оттенком скрытой угрозы.
Муж растерянно перевёл взгляд с одной на другую. Казалось, он только сейчас осознал, что выхода у него нет.
— Ксюша, давай выйдем, поговорим.
— Я никуда не пойду, — отрезала она. — Говори здесь.
Он сглотнул, нахмурился, явно собираясь с мыслями.
— Это… Это моя двоюродная сестра. Лера.
Сестра. Ксюша недоверчиво перевела взгляд на девушку. Лера чуть качнула головой и хмыкнула, покачивая ребёнка.
— Серьёзно? — Ксюша посмотрела на мужа, но тот отвёл взгляд.
Лера вздохнула:
— Видимо, он и мне не всё рассказал.
Наступила тишина.
Ксюша чувствовала, как в груди нарастает ярость, но одновременно с ней — странное облегчение. Ей больше не нужно ничего ждать. Не нужно надеяться. Всё стало предельно ясно.
— Знаешь, — её голос дрожал, но она говорила твёрдо, — ты мог просто сказать мне правду.
Муж не нашёлся, что ответить.
Ксюша глубоко вдохнула, повернулась и вышла в холодную темноту.
Её малышке не нужен был такой отец. И ей — такой муж.
Ксюша шагала по скрипучему снегу, чувствуя, как с каждым шагом её сердце освобождается от тяжести. Позади оставались не только этот дом, не только этот человек, но и годы ожидания, сомнений, ложных надежд.
Малышка зашевелилась в её руках, тихонько сопя. Ксюша посмотрела на неё, и на губах появилась слабая улыбка.
— Всё хорошо, солнышко, — прошептала она. — Мы справимся.
За спиной хлопнула дверь, но Ксюша даже не обернулась. Она знала — он не побежит за ней. Да и не нужен ей был этот разговор.
Она села в машину, завела мотор. В отражении бокового зеркала мелькнул силуэт мужа на крыльце, но она тут же отвела взгляд. Больше он не имел власти над её жизнью.
Снежная дорога вела прочь из этой глухой деревни, прочь от предательства, прочь от прошлого.
Впереди был новый путь. Их путь. И на этот раз Ксюша знала, что она справится.