— Без теста ДНК я тебя из роддома забрать не собираюсь. Перед глазами у Юли потемнело.
Малыш, укутанный в мягкое голубое одеяльце, спокойно посапывал на руках у Юли, изредка морщась и шевеля крохотным носиком. Медсестра предложила проводить её до выхода, но Юля отказалась, хотя после родов всё ещё чувствовала сильную слабость.
— Со мной всё в порядке, справлюсь сама, — пробормотала она, прижимая сына ближе к себе и нащупывая телефон в кармане.
Пять долгих дней она ждала выписки из роддома, представляя, как Артём встретит их малыша. Она мечтала о том моменте, когда он подхватит её вместе с ребёнком на руки, наполненный радостью и любовью.
Юля достала телефон, стараясь не сместить положение сына, и увидела сообщение от мужа: «Уже выехал. Не выходи без меня». Её губы растянулись в улыбке. Артём всегда любил удивлять, возможно, сегодня он подготовил что-то особенное.
Крошечный комочек в одеяле завозился, причмокнул губками. Юля аккуратно отодвинула ткань, чтобы взглянуть на маленькое личико. Никитка. Их с Артёмом чудо, которого они так долго ждали. Почти семь лет они гонялись за этой мечтой, столько же были женаты.
— Сейчас папа приедет, мой маленький, — прошептала она, поправляя край одеяла.
Телефон снова завибрировал.
«Тут произошли изменения. Я жду, пока ты сделаешь тест ДНК, иначе встречаться не имеет смысла».
Юля перечитала сообщение несколько раз, пытаясь понять его смысл. Буквы расплывались перед глазами, словно издеваясь над её надеждами.
— Артём? Ты издеваешься? — хрипло прошептала она, обращаясь к пустому коридору.
Телефон зазвонил, высветилось имя мужа. Юля, дрожащими пальцами преодолевая тревогу, приняла вызов.
— Что это значит? — её голос звучал непривычно острее, чем обычно.
— Юль, давай без драм, хорошо? — Артём говорил спокойно, будто обсуждал выбор продуктов в магазине. — Ты же понимаешь, я должен быть уверен.
— В чём? — Юля почувствовала, как внутри всё обрывается. Малыш, почувствовав её волнение, заерзал и начал плакать.
— В том, что этот ребёнок действительно мой, — терпеливо объяснил Артём. — Столько лет мы пытались, и вдруг… сама понимаешь.
— Ты что, серьёзно? — её голос уже дрожал от гнева. — Приезжай за нами, мы только что покинули роддом. Это твой сын, чёрт возьми!
— Знаешь, куда можешь засунуть свою паранойю? — прошипела она в ответ, чувствуя, как горячие слёзы катятся по щекам. — Мама заберёт нас с Никиткой. Больше тебя не хочу видеть.
— Юля, давай без глупостей, — его тон оставался спокойным. — Подумай хорошенько.
Она сбросила вызов. Теперь Никита плакал в полный голос, его маленькое личико покраснело от беспокойства.
— Ну-ну, малыш, всё хорошо, — успокаивала она, качая его и вытирая слёзы.
Дрожащими пальцами Юля набрала номер матери.
— Мам, забери нас, пожалуйста, — произнесла она, пытаясь скрыть дрожь в голосе. — Артём… он не придёт.
Как объяснить матери то, что случилось? Как вообще осмыслить самой, почему муж требует тест ДНК?
Через двадцать минут к роддому подъехала знакомая машина. Из неё выскочила Елена Сергеевна, держа в руках охапку голубых воздушных шаров.
— Где Артём? — сразу спросила она, бросив быстрый взгляд за спину дочери.
Юля лишь качнула головой, прижимая к себе слегка успокоившегося Никиту.
— Потом расскажу, мам. Поехали домой.
И, не оглядываясь на здание, где ещё недавно она была самой счастливой женщиной на свете, Юля села в машину рядом с матерью.
Телефон снова завибрировал. Она машинально взглянула на экран.
«Хорошо подумай, Юля. Это важно для всех нас. И да, я не хотел тебя обидеть, если что».
Она выключила телефон, не желая больше иметь с этим дело…
Дорога до дома показалась Юле бесконечно долгой. Никита снова уснул, уткнувшись в её грудь, а мать вела машину в напряжённой тишине, не задавая лишних вопросов. Но Юля знала — они обязательно последуют, как только они окажутся в квартире.
— Юленька, что произошло? — мягко спросила Елена Сергеевна, едва переступив порог. Она сразу развернулась к дочери, её лицо выражало одновременно тревогу и сочувствие.
Юля глубоко вдохнула, чувствуя, как её охватывает новая волна боли. Она села на диван, осторожно укладывая малыша в кроватку.
— Он сказал, что заберёт нас только после теста ДНК, — голос её дрогнул. — Мам, он не верит, что Никита — его сын!
В глазах матери вспыхнула ярость.
— Этот… он в своём уме?! После всех этих лет, после того, что вы пережили?! — она заложила руки на пояс. — Нет, я так это не оставлю.
— Мам, не надо… — Юля покачала головой, обхватывая себя руками. — Он сделал свой выбор. Мне нечего ему доказывать.
— И что теперь? — Елена Сергеевна присела рядом, сжимая ладонь дочери. — Ты хочешь развода?
Юля задумалась. Мысль о разводе прокралась в её голову ещё в роддоме, но сказать это вслух было больно.
— Пока не знаю, — призналась она. — Я просто хочу, чтобы он понял, что уже потерял нас.
Она действительно не хотела мстить. Просто внутри всё сжималось от мысли, что тот, кого она любила, мог так легко усомниться в ней.
Следующие дни прошли в каком-то оцепенении. Юля не отвечала на звонки Артёма. Он писал сообщения, но она читала их мельком и тут же закрывала, не желая отвечать. Он требовал «разговора», предлагал «решить всё спокойно». В какой-то момент он даже прислал адрес клиники, где можно было быстро сделать тест.
Но Юля не хотела. Она не собиралась ничего доказывать.
— А если он не успокоится? — спросила мать, когда однажды вечером они сидели на кухне.
— Тогда подаст в суд. Пусть доказывает свою правоту сам, — ответила Юля, крепче прижимая к себе малыша. — Но меня это больше не касается.
Ей хотелось бы верить, что когда-нибудь он поймёт, как ошибся. Но даже если поймёт… будет ли у неё желание его простить?
Телефон снова завибрировал. Юля бросила на экран равнодушный взгляд, уже зная, от кого сообщение.
Но это было не от Артёма.
«Юля, здравствуй. Это Ольга Петровна, адвокат Артёма. Мне нужно с тобой поговорить. Это важно».
Юля решила встретиться с адвокатом, чтобы раз и навсегда закрыть этот вопрос. На следующий день она отправилась в офис, где её встретила строгая женщина средних лет.
— Юля, я не буду ходить вокруг да около, — сразу начала Ольга Петровна. — Артём подаёт иск на установление отцовства. Если ты не согласишься на тест добровольно, он будет добиваться этого через суд.
Юля выпрямилась, пытаясь сохранять спокойствие.
— Он может делать что хочет, — твёрдо ответила она. — Но я не стану помогать ему разрушать наши отношения ещё больше.
— Пойми, он боится. Не доверяет…
— Доверие либо есть, либо его нет, — перебила Юля. — И я не намерена умолять его поверить мне.
Адвокат кивнула, словно подтверждая свои мысли, и закрыла папку.
— В таком случае, готовься к процессу.
Прошло три месяца. Суд постановил провести тест. Юля пришла в клинику, не отводя взгляда от Артёма, который стоял поодаль. В его глазах уже не было уверенности, только растерянность.
Результаты пришли через неделю.
99,9% — Никита его сын.
Артём позвонил первым.
— Юль… — его голос дрожал. — Прости меня.
Она молчала несколько долгих секунд.
— Уже поздно, Артём, — спокойно сказала она. — Ты не просто усомнился в мне. Ты отказался от нас.
— Дай мне шанс всё исправить…
— Нет, — твёрдо произнесла она. — Прощай.
Она положила трубку, зная, что впервые за долгое время сделала правильный выбор.
Жизнь только начиналась.