Ульяна Степановна смотрела как люди бросают комья земли в яму с гробом и понимала, что наверное пришло ее время.
Вернее не так, каждый раз когда она встречала своих ровесниц и ровесников, тех с кем прошли ее юность и молодость, на похоронах, обязательно кто нибудь спрашивал: «ну и кто следующий».
Вопрос этот оставался без ответа. Все молчаливо съёживались и пожимая плечами молчали. В этой очереди все хотели стоять последними и Ульяна Ивановна исключением не была.
А сегодня на похоронах хохотушки Наташи, вернее Натальи Ильиничны, она поняла, что перед ней никто и не стоит.
Поняла и как то смирилась.
Ну а что? Вечных то нет, так какая разница завтра или сегодня.
И она замерла, потому что какой смысл дрыгаться, когда в очереди ты первая.
Привела свои мирские дела в порядок, взяла клятвенное уверение с дочери не бросать старую кошку Мусю и легла ожидать старуху с косой.
Старуха не шла.
Ульяна Степановна терпеливо лежала.
Вернее, она конечно вставала, что то ела, сидела у окна, но все время находилась в ожидании.
Спать ложилась во всем нарядном, чтобы когда с утра ее найдут, не стыдно перед врачом и работниками морга было.
Хотелось, чтобы сказал кто нибудь: «видно что бабушка домашняя. Вон какая чистенькая и сорочка новая»
День,
Неделя,
Месяц,
Вот уже и упал последний лист с дерева за окном, а ничего не происходило.
«Надо же какая не пунктуальная старуха. Я все сделала. Я вырастила дочь. Вырастила внучку и правнука. Я все сделала, меня тут уже ничего не держит»: злилась Ульяна Степановна.
Дочь и внучка всячески старались ее развеселить и оживить, причём методы у них были крайне странными.
Дочь пыталась вытащить ее гулять, внучка подсовывала какие то книжки про позитивное мышление.
Ульяна Степановна фыркала и не оживала, потому что она уже нагулялась, а позитивно мыслили по ее мнению только конченные идиоты.
Выпал первый снег.
Празднично похоронные ночнушки сменили материал с ситца на мягонькую байку, а старухи с косой все не было.
Но и тяги к жизни не было. Ну а какая такая тяга будет, если в очереди ты первая.
Позвонил правнук.
Мишенька. Милый Мишенька, выращенный и выпущенный в большой и злой мир. Мишенька с миром справлялся неплохо. Учился в институте, Ульяну Степановну не забывал.
«Бабуль, ты не занята? можно я сегодня приду. Прямо сейчас»: спросил басом Мишенька.
«Сынок, чем я могу быть занята. Жду, когда помру. Приходи»: сказала Ульяна Степановна и поплелась ставить чайник.
Старая Муся поплелась с ней. Муся тоже видимо ожидала кошачью с косой и тоже была недовольна неторопливостью собственного ухода, поэтому постоянно недовольно ворчала.
«Ну, Муся не ворчи. Вот сейчас на Мишеньку посмотрим в последний раз, ляжем и все. Вернее я все, а ты как знаешь»: сказала Ульяна Степановна ворчливой кошке и услышав звонок поплелась открывать внуку дверь.
За дверью как и было ожидаемо стоял Миша, но неожиданно он был не один.
Чуть сзади него стояла невысокая тощенькая рыженькая девчонка.
«Проходите: недовольно сказала Ульяна Степановна, ну а кто был бы на ее месте довольным, когда мало того, что мешают помирать, так ещё и мешают помирать незнакомые рыжие девчонки.
Прошли.
Сели на кухне на диване и как то прижались к друг дружке.
« что жмётесь, как родные?»,- спросила она внука и рыжую.
«Бап, так мы и есть родные. Это Оксана и у нас будет малыш. Вернее, это Оксана и я ее люблю, вернее любил и у нас будет малыш. Вернее и сейчас люблю, даже больше, чем до малыша»: сказал смущенно внук, а рыжая и тощенькая покраснела.
Дальше конечно все обнимались, потому что когда твой внук любит рыжую и тоненькую Оксану и они ждут малыша первое, что принято в хороших семьях, это обниматься.
Потом Ульяна Степановна устроила рыжей и тощенькой допрос, потому что правнук у неё один, а рыжих и тощеньких много.
Вполне удовлетворённая ответами она строго спросила: «бабка и мать знают?».
«Знают! Ну ты же их знаешь! Бабушка вся в общественной нагрузке. У неё то митинг против установки мусорки у дома, то митинг за установку мусорки у дома. А у мамы в музее новая экспозиция, она вообще первый вопрос, узнав о ребёнке задала: «а художник кто?» смазал басом Мишенька.
Потом все опять обнимать и тощенькая рыжая, наглаживая старую Мурку, пропищала: «а знаете, Миша хочет если девочка будет, то Улей ее назвать. А я на вас посмотрела я и не против», чем заставила всех прослезиться.
Проводив молодых Ульяна Степановна привычно улеглась умирать, рядом улеглась Мурка.
Каждая из них лежала с закрытыми глазами и вспоминала жизнь.
Что вспоминала Мурка нам не известно, а вот Ульяна Степановна вспоминала как растила Мишеньку при активных маме и бабушке.
Как пела ему колыбельные, шила мягонькие пеленки с мишками к его рождению. Как рассказывала ему сказки и готовила его любимые шанежки. Он прибегал утром, на кухню заспанный и курчавый и утыкался ей в фартук.
Она сажала его за стол, давала ещё горячую шанежку и начинала на ходу придумывать для мальчика сказочные истории.
Миша дул на шанежку, кусал, зажмуриваясь от удовольствия.
И слушал, слушал ею выдуманное и через выдуманное узнавал где хорошее, а где плохое и как утроен мир.
Потом то жизнь конечно все подкорректировала, но она была уверена, что часть хорошего человеческого во внуке это именно благодаря историям рассказанным под горячую шанежку.
«А вот эта Ульяна , кто ей расскажет? А пеленки кто сошьёт? А шанежки? А истории?»:думала Ульяна Степановна.
Набрала дочь : «Ирина? Ало ты слышишь меня? Приходи ко мне завтра . Я буду учить тебя печь шанежки! Дочь, ты сказки то мои помнишь?».
«Ма! Какие шанежки? Какие сказки? Мне некогда! А сказки нам вот тут депутаты рассказывают! Ма, я готовлюсь к собранию жителей района, мы тут против застройки стоять завтра будем»: сказала дочь и отключилась.
Ульяна Степановна набрала внучку: «Лиза! Лизочка ! Это бабушка, скажи Лизочка, ты помнишь как я учила тебя шить на машинке? Сможешь прострочить хоть?»: прокричала в телефон.
«Бабуль! У нас тут открытие экспозиции! Какая машинка? Я тебе перезвоню»: прокричала в ответ внучка и положила трубку.
Позвонила внуку: «Миш, а Оксана твоя она шить умеет? А сказки, а шанежки?».
«Бабуль, какой шить, какие сказки, у нас диплом в следующем году. Памперсы, смесь и бубнеж предков готовящихся к экзаменам, вот что ожидает нашу дочь»: сказал внук.
Ульяна Степановна вздохнула и поняла, что смерть откладывается по крайне мере лет на 18.
А потому что пеленки, сказки, школа и поступление в вуз, все это нужно и важно для ребёнка, а кроме неё как выяснилось и не кому.
Ночью Ульяне Степановне снилось, что к ее кровати подходит старая с косой и зовёт ее за собой, мол пришла твоя очередь, дождалась ты, пошли. Ульяна Степановна от старой отмахивалась и просила понять как баба бабу, что ближайшие 18 лет она никак и никуда она не пойдёт, у неё дела образовались.
Старая с косой сначала хмурилась, а потом махнула рукой и обречено кивнула старой кошке Мусе. Мол хоть ты пошли. Муся возмущённо промяукала что то про то, что оставлять Ульяну Степановну одну она не может, потому что именно она путём прикладывания себя на больные места Ульяны Степановны корректирует ее здоровье. Старая с косой плюнула, покачала головой и исчезла.
Хотя может быть ей это и не снилось, может и правда приходила старая с косой.
Но это было совершенно не важно, потому что впереди были пеленки, сказки и конечно шанежки.
А когда у тебя столько всего впереди то и не важно какая там у тебя очередь, это и смерти понятно.